Добраться до Венеции с пляжного берега Адриатики в районе старинных поселений Каваллино (от латинского «конный» - в древности здесь находились конезаводы) очень просто: сначала на автобусе до портового терминала Пунто Сабиони, потом на рейсовом теплоходе до города.
Всего через 35-40 минут перед твоим взором, как на ладони, предстает парадный вид города со стороны моря, знакомый тебе, даже если это твой первый визит в Венецию.
Путь лежит мимо долин рыбной ловли, мимо мощных фортов и артиллеристских батарей, расположенных на островах, условно отделяющих венецианскую лагуну от открытого моря.
Еще с палубы теплохода на Riva degli Schiavoni («Славянской набережной» - именно здесь венецианцы продавали в рабство славян, этот доходный бизнес продолжался до тех пор, пока славяне не приняли христианство) ты видишь роскошный отель « Londra Palace», в комнате № 106 которого в декабре 1877 года останавливался Петр Ильич Чайковский. Перед отелем стоит памятник первому королю единой Италии нового времени (с 1861 года) Виктору Эммануилу II.
Тут же неподалеку находится и знаменитый отель «Danieli», в котором останавливались Диккенс, Пруст, Вагнер, Альфред де Мюссе с Жорж Санд, которая умудрилась изменить Мюссе с врачом, который пришел в отель лечить её любовника.
Если путешествовать по воде не надоело, тут же рядом можно пересесть на вапоретто (рейсовый теплоходик), следующий маршрутом № 1 - он пролегает мимо самого большого количества мест, интересных для туриста, а начинается он у MVE - таким сокращением на борту вапоретто обозначена остановка Monumento a Vittorio Emanuele (тот самый памятник Виктору Эммануилу II).
Посуху вдоль Славянской набережной можно пройти по мосту через Дворцовый канал на площадь Святого Марка – главную площадь Венеции. Справа по ходу виден печально известный Мост Вздохов, тоже перекинувшийся через этот же канал, но уже на некоторой высоте. Он соединяет Дворец дожей и Новую тюрьму, построенную в 16-17 веках. Осужденные, проходя по этому мосту к месту своего заключения, грустно вздыхали: «Прощай, свобода»… Старые тюрьмы, расположенные в Дворце дожей в двух местах были еще более печальным местом: над Залом Трибунала (Совета Десяти) существовали камеры для государственных преступников – со свинцовыми потолками (piombi), а в нижнем этаже были сделаны застенки-колодцы. По легенде, сбежать из piombi удалось только одному узнику – Джакомо Казанове. А вот у Джордано Бруно это точно не получилось.
Дожем («doge» - это итальянское произношение латинского «dux» - «вождь») называли главу Венецианской республики. Должность эта была выборной и пожизненной (хотя известны и исключения). Первый титул дожа в Венеции был присвоен в конце 7 века, когда Венеция еще формально подчинялась Византии, последний дож был лишен титула Наполеоном в конце 18 века. Избрание дожа было сложной процедурой: «предвыборная гонка» состояла из 11 кругов. Наконец, когда Большой совет принимал решение, выбранный дож доложен был предстать перед народом со словами «Это ваш дож, если это вас устраивает». Насколько серьезно учитывалось мнение народа, история умалчивает. А жизнь дожа менялась кардинально: отныне он не мог иметь собственности нигде, кроме Венеции, никогда больше в жизни не имел права покидать территорию Дворца дожей и Собора (базилики) Святого Марка (Сан-Марко). Вот почему во Дворце дожей писали вердикты, принимали решения, судили и даже казнили. На фотографии видны две колонны на втором ярусе Дворца - они сделаны из другого мрамора - между ними объявлялись смертные приговоры. Место это до сих пор считается «нехорошим» - проходить под этими колоннами не рекомендуется.
Пьяцетта (маленькая площадь) постепенно переходит в большую пьяццу (площадь), и на углу Собора Святого Марка можно увидеть фигуры тетрархов (четырех равноправных властителей Рима – была в Риме и такая форма правления). История их появления в Венеции весьма показательна. Тетрархи украшали в Константинополе колонну, открытую в 330 году и посвященную римскому императору Константину I Великому. Во время четвертого крестового похода – и первого крестового похода христианами против христиан – барельеф, изображающий тетрархов, был снят с колонны и увезен из Константинополя. Сегодня он украшает Дом Святого Марка. Если присмотреться, на фотографии видно, что у одной из фигур часть левой ноги сделана из местного, более светлого камня – она отсутствовала на момент «отъема» барельефа. Во время раскопок в Константинополе во второй половине 20 века эта «первородная» часть ноги была найдена и передана на хранение в Стамбульский археологический музей.
За этими двумя колоннами – тоже военным трофеем – видны колонны базилики Святого Марка. Все одни сделаны из разного мрамора, и это не было задумкой архитекторов, это отражение истории города.
Пост покровителя Венеции Святой Марк, принявший мученическую смерть в Александрии и там же похороненный, перенял у Святого Федора в 9 веке, когда на венецианских островах еще оставались места для садов. Вот в этих садах рядом с храмом Святого Федора и Дворцом дожей и был поставлен первый собор Святого Марка. Мощи святого из Александрии привезли в Венецию обманом два купца, объявившие сарацинскому – читай: мусульманскому - таможенному контролю, что везут партию соленой свинины. Мол, хотите – проверяйте, но свининка-то для вас мясо запретное…
При первом же пожаре, подпортившем собор, было объявлено, что мощи Святого Марка пропали – дожи понимали, что Александрия может потребовать их назад. Когда же в начале 11 века было, в основном, построено нынешнее здание собора, венецианские власти, накануне его освящения объявили о посте, по окончании которого провели общий молебен, чтобы мощи нашлись, и … свершилось чудо – их «обнаружили» за одной из опор старого Дворца дожей. А кто в святые чудеса не верит, тот просто гад – и мощи ему никто не вернет, а вот кукиш с маслом покажут.
Фотографировать собор (или базилику) Святого Марка внутри запрещено, да и описание собора есть практически в каждом путеводителе, но всё же скажу несколько важных слов о соборе. Украшали его «всем миром» - и было это не только общим желанием, но и обязанностью граждан республики: с 1075 года каждый корабль, возвращаясь в Венецию, должен был привезти драгоценный подарок для «Дома Святого Марка». Везли все: статуи, барельефы, плиты, колонны – все это было разноцветным и разностильным, но итальянцы со своими вкусом и выдумкой, придерживаясь всего лишь одного правила: соблюдать симметрию, сумели создать самый потрясающий пазл в мире.
(Чья-то подпольная съемка)
Главное богатство собора – одна из самых великих реликвий мира – это Pala d'oro. Этот трофей достался венецианцам во время Латинского завоевания Византийской империи. Икона украшала алтарную преграду главной церкви константинопольского монастыря Пантократор. Строго говоря, украден был верхний ряд Pala d'oro – несколько больших эмалей с праздниками. Но, хотя правящий дож по-быстрому, чтобы «замести следы», в том же 1204 году (год сдачи Константинополя крестоносцам) официально заказал центральную часть золотой пластины Pala d'oro, отдельные иконы и эмалевые медальоны, ранее украшавшие святые книги, являющиеся частями сегодняшней Pala d'oro, в своем большинств, описаны в греческом письме Совету Флоренции – стало быть, и они были «прикарманены» венецианцами, которые в очередной раз красиво подготовили очередной «кукиш маслом», если кто икону назад попросит. Оклад из позолоченного серебра, украшенный почти двумя тысячами драгоценных камней, был изготовлен в середине 14 века уже по заказу очередного дожа Венеции.
Понятно, после того, как кардинал Гумберт швырнул патриарху Керуларию грамоту с папской анафемой (это я так вот образно описываю формальное начало раскола греческой и римской - православной и католической – церквей), византийская Pala d'oro не могла открыто украшать католический собор (построенный, кстати, изначально по византийскому образцу – прототипом для него послужила церковь Двенадцати апостолов в Константинополе). На обороте иконы, для всеобщего обозрения был нарисован обычный готический деисус, который и был обращен к народу. Но в праздники икона поворачивается к прихожанам византийской стороной. С совсем недавних времен увидеть Pala d'oro может каждый, заплатив за проход в алтарную часть собора всего 3 евро. Как тут не вспомнить Петра Вяземского, написавшего в 1878 году: «С приезда заходил я почти каждый день в базилику Св. Марка. Не видел еще Pala d'oro, византийская икона: она закрыта». Менял в те времена в храмы еще не пускали...
Не важно, в какого Бога вы верите, будете в Венеции, не упустите возможность – познакомьтесь с этим шедевром – у каждого из вас будет собственное впечатление от Pala d'oro.
Еще один шедевр Собора – бронзовая квадрига (четверка коней) работы грека Лисиппа, когда-то украшала триумфальную арку Нерона в Риме, затем император перевез квадригу в Константинополь, где она опять-таки украшала триумфальную арку. После падения Константинополя в четвертом крестовом походе, венецианцы привезли квадригу в свой город и украсили ею Собор. Квадрига совершит еще два переезда: во время итальянского похода Наполеона ее вывезли в Париж для украшения триумфальной же арки на площади Карусель, но в 1815 году её вернули Венеции. На счастье, Наполеон не оценил значимости Pala d'oro, приняв драгоценные камни за простое стекло (думаю, его смутил старинный способ огранки) – неизвестно, как могла бы сложиться ее судьба в противном случае. А квадрига Лисиппа сегодня стоит на втором этаже Собора, а Собор украшает ее копия.
Выйдя из собора на площадь можно увидеть Башню Часов (Torre dell'Orologio), построенную в начале 16 века. Ее украшает фигура крылатого льва (символ Святого Марка, символ Венеции) и фигура Мадонны. На вершине Башни – две фигуры стражей из темной бронзы, за это прозванных венецианцами «мори» (от итальянского - «темные»).
Каждый час мори ударяют в огромный колокол, увенчанный крестом. Увидеть это можно с вершины кампанилы Святого Марка, позолоченная фигура Ангела, украшающего шатер кампанилы находится на высоте 98,5 м. Строили колокольню 15 веков, начиная с 1 века, но в 1902 году она внезапно рухнула. Восстановили ее в почти первозданном виде уже через 10 лет, но восстановленная колокольня уже не была полностью покрыта светоотражающими пластинами, поскольку прошло то время, когда она, как и все колокольни города, служила маяком.
Подняться на смотровую площадку колокольни сегодня можно на лифте – чтобы не только посмотреть сверху, как мори отбивают время, но и на звенящие с ними в унисон колокола капанилы, увидеть архитектурный ансамбль площади Святого Марка и всю окрестность с высоты птичьего полета.
В одном из зданий, окружающих пьяццу (Piazza) есть два исторических кафе, интерьер которых неизменен с 14 века. Место это «топовое» у туристов, поэтому чашечка кофе заслуженно обойдется в 10 евро, всё остальное, понятно, ещё дороже. Большинство туристов ограничивается обычным заглядыванием в окна кафе.
Самое популярное место для начала экскурсии по городу на гондоле – неподалеку от пьяццы, напротив отеля «Cavaletto».
Название «гондола» (gondola) произошло от «gonger» (морской угорь) – гондолы такие же черные и юркие, до сих пор никто не отменял указ Светлейшей республики от 1633 года о том, что гондолу можно красить только в черный цвет.
Ну, а те туристы, которые приехали в Венецию не «сорить деньгами», не только экономят на этом недешевом виде городского транспорта, но и минуют дорогие венецианские кафе и рестораны в центре города, поскольку купить за нормальные деньги воду, пиво, кусочек пиццы или бутерброд можно на каждом шагу. Поесть в кафе совсем дешево вряд ли получится, но, чем дальше кафе от пьяццы, тем дешевле еда, и выбирать нужно те заведения, в которых сидит много итальянцев.
У многих людей, посетивших Венецию, остается впечатление, что их, на самом деле, две. Одна из них – парадная, туристическая, вторая – с обшарпанными фасадами, не благоухающими каналами – для обычных жителей города, которых намного меньше, чем туристов.
У меня почему-то такого впечатления не остается. Наоборот, иногда так и хочется уйти с протоптанных дорожек и побродить по узким улочкам, овеянным такой же древней историей, как и остальные городские места.
Старинный мост Риальто (от латинского «rivus altus» - «проток глубокий») раньше служил проходом к резиденции первых венецианских дожей – именно тут раньше было ядро старого города.
Сегодняшний мост – это обычные торговые ряды. Если вы хотите купить сувениры, сделайте это здесь – они тут самые недорогие, правда, не на самом мосту, а на торговой улочке, примыкающей к нему, конечно, это не первые 50 метров от Риальто – здесь цены еще не очень лояльные.
Украшения магазинов, скорее, говорят о чувстве юмора итальянцев, чем об их изысканном вкусе.
В двух шагах от Риальто два рынка – Рыбный и Фруктовый. Понять, где заканчивается один и начинается второй, очень трудно, тем более, что оба они пропитаны стойким запахом рыбы. Рынки начинают работать в 6 утра, а к полудню продажа рыбы уже заканчивается, фрукты можно купить у редкого продавца даже ближе к вечеру.
До сих пор действуют правила на минимальный размер рыбы, которую можно продавать Рыбном рынке – для каждого вида рыбы он свой. Ознакомьтесь с надписями на этой табличке и можете спорить с продавцом.
Этот грустный лев, украшающий лестницу Рыбного рынка выглядит очень грустным – наверное, скучает по временам, когда почти в конце 15 века был снять запрет на проживание куртизанок Венеции в любом квартале, кроме Castelletto – тут же, неподалеку от Риальто – и они смогли свободно передвигаться по всему городу. А этот каменный лев по сей день остается на старом месте.
Венеция занимала очень удобное положение, благодаря которому разбогатела на морской торговле, на торговле рабами, на пиратстве, на предоставлении своих кораблей – лучшего по тем временам флота в мире – для крестовых походов, на финансовых вливаниях в эти же походы. Многие монархи Европы были тогда должниками венецианских финансистов.
Но деньги решают не всё – в городе отчаянно не хватало женщин. А что им было делать в городе, который не занимался земледелием или животноводством – понятно, знатных синьор эта проблема не касалась. Вот почему проституция активно поддерживалась Республикой. В 16 веке 10% процентов населения города составляли куртизанки.
Правда, нужно внести ясность, официально проститутками считались все незамужние женщины, имеющие интимную связь с одним или более мужчинами, а также замужние дамы, не живущие с мужем, а проживающие отдельно и имеющие интимные связи с одним или более мужчинами. Не знаю, какой процент куртизанок по этому принципу можно сегодня насчитать в любой стране.
Как и в других средневековых городах и странах, очень многие стороны жизни населения серьезно регламентировались разнообразными документами. Вот в рамках такого регламента куртизанки и сидели в открытых окнах квартала Castelletto, свесив из окон ноги и обнажив грудь, чтобы привлекать привлекать внимание мужчин, отвлекая их от гомосексуальных связей. Мода распространилась и на «приличных» дам общества, которые тоже ходили с вырезами «до пупка», обнажающими грудь. Но, увы, очень часто моряки предпочитали куртизанкам других моряков. Это было серьезной проблемой для города.
Историческое развитие Венецианской республики, ее богатство оказали влияние не только на то, как были одеты венецианцы – а это были пышные, разнообразные, роскошные наряды, на которые «просаживались» целые состояния – но и на произведения искусства, имеющие особый, венецианский стиль, часто сочетающий в себе музыкальность и живописность изображения с легкомысленностью и небрежностью в отношении сюжетов. Вы можете зайти в какую-нибудь церковь или дворец, открытый для посещения, музей и увидеть картины (фрески тут не писали – они не выдерживали влаги), кисти Веронезе, Тинторетто, Тициана, Беллини, Джорджоне – описывать их в рамках короткого рассказа нереально.
Отдельная история – дворцы Венеции, почти про каждый из которых можно рассказать какую-то историю. Вот, к примеру Palazzo Contarini-Fasan – дом, в котором по преданию, жила Дездемона.
Арсенал, на верфях которого уже в 14 веке строили галеры, отливали пушки, разнообразное оружия, в котором в период расцвета Венеции работало около 16 тысяч человек. Кстати, куртизанки Венеции платили серьезный налог на строительство Арсенала. Данте Алигьери побывал в Венеции в 1321 году. Арсенал произвел на него такое впечатление, что когда описывал в своей комедии мучения лихоимцев, брошенных в кипящую смолу, вспоминалт морской арсенал в Венеции, где конопатят суда в растопленной смоле («Ад»). В знак этого справа от входа в Арсенал можно увидеть бюст Данте Алигьери.
Сейчас, наверное, не так уж важно, каким образом сокровища попадали в Венецию, тем более, что отношение в городе к факту воровства даже на своей территории было весьма специфическим – к примеру, карманное воровство считалось одной из обычных профессий, если, конечно, карманник не забывал платить налоги на то, что умыкнул у граждан других профессий. Важно, что этот город есть, что можно в него приехать и окунуться в историю давно минувших дней, попытаться понять, как эта история повлияла на мировую историю и на твою жизнь тоже. Наверное, трудно это сделать за один визит в Венецию. Так что, если у вас будет возможность, приезжайте в этот город еще и еще, как это сделали мы и постарайтесь каждый раз открывать в Венеции для себя что-то новое, как это делают люди из разных стран мира.
А мы проходим мимо палине (один столб) и бриколе (три или более столба, соединенных между собою), как сваи, забитых в дно канала, и отделяющих судоходную часть канала от мели.
Наша «культурная программа» в Венеции закончена, и настает время «некультурной программы» на пляжах Каваллино.
Можно любить этот город или не любить. Относиться к нему легкомысленно, как к очередному населенному пункту, в котором ты покупаешь «магнитку» на холодильник, или вдумчиво и трепетно. Забыть этот город невозможно.
Комментариев нет:
Отправить комментарий